(6 марта 1998 г., «Комсомольская правда»)

 

Дублер

ТЕРЕШКОВОЙ

не полетела в космос из-за отчества.

В день запуска Валентины Ирина Баяновна Соловьева сидела в автобусе в скафандре и грустила…

 

Эту хрупкую невысокую женщину в Звездном знают все. В стольких переделках, как она, не бывала, наверное, ни одна из женщин, тренировавшихся в отряде космонавтов.

А вот за оградой Звездного городка еще недавно ее имя нельзя было упоминать: лейтенант Соловьева была дублером Терешковой!

- Ирина Бояновна, после стольких лет тренировок вам так и не удалось слетать в космос. как вы считаете – вы неудачница?

- Так бы я говорить не стала – в моей жизни было много интересного. Какая же это неудача?! Хотя и другие девочки из первого отряда женщин-космонавтов – Татьяна Кузнецова, Валя Пономарева – считают: неудавшийся полет наложил отпечаток на всю нашу жизнь.

- У вас необычное отчество – Баяновна. Вы не думали, что и оно могло бы сыграть роль, когда решали, кто из женщин полетит первым? Тогда обращали внимание на все!

- Может быть. Королев верил своему первому впечатлению. Во время нашей первой встречи он не мог сразу прочитать мое отчество, запнулся. Наверное, это ему показалось не очень привлекательным. А почему оно такое? Мой дед был историком и, наверное, откуда-то из истории выкопал сыну необычное имя. Подробностей я не знаю: отец погиб еще в Отечественную войну.

- В первый отряд набирали из аэроклубов. Как получилось, что девушка-студентка стала профессиональной парашютисткой?

- Я училась в Уральском политехническом чуть позднее Ельцина – помню его старшекурсником. Как-то еще перед вторым курсом мы с подружкой увидели в холе института объявление о наборе в секцию парашютистов. Пошла - и оказалась в своей стихии. А тут еще и космос…

- Парашютисток было много – выбрали вас…

- К 1961-му я уже была в сборной команде Советского Союза. Мы жили в Москве в Тушине на тренировочных сборах. Как-то ко мне подходит офицер из особого отдела ЦК ДОСААФ и предлагает пройти отбор в космонавты. Я в начале обиделась: почему команда меня отдает. Но все-таки решила попробовать. Подумала: если будет зацепка по здоровью, даже лучше. Наша команда готовилась к чемпионату Мира в Америке, и у меня впервые был шанс на него попасть.

Но здоровье не подвело, и я попала в цент подготовки космонавтов. Начали мы подготовку в марте 1962-го, а к июню 1963-го были готовы к полету.

- Кто в женской пятерке у вас был лидером?

- Лидеров двое – Терешкова и Пономарева. Они были больше настроены на полет. Пономарева, когда услышала, что набирается группа космонавтов, сама пробивалась, писала письма во все инстанции. А Валентина Терешкова была старшей в группе, с организаторским опытом. Она великолепно отстаивала наши интересы перед командованием. Даже погулять в Москву нас из Звездного отпускали только после ее уговоров – тогда была строгая дисциплина…

- А вы не интересовались: почему в космос полетела только одна женщина и на этом женская космонавтика на долгие годы закончилась?

- Тогда ставилась задача – обогнать американцев и поднять престиж социалистической системы. Первый полет в космос, первые сутки на орбите, первый групповой полет, первый женский полет.

После того, как в космос первой полетела советская женщина, задача была выполнена, и у остальных девушек из нашей группы шансов побывать в космосе не осталось. Сначала Королев нам обещал, что будет полет, в котором мы повторим леоновский выход в открытый космос. валя Пономарева планировалась командиром, я – на выход, Жанна Еркина с Татьяной Кузнецовой нас дублировали. Мы серьезно готовились. Потом Королев Умер, и женские полеты вообще перестали планировать. В 1969-м нашу группу  разогнали.

- Вы только на Байконуре узнали, кто полетит?

- Отбор-то шел не только по здоровью или по подготовке. Больше значили личностные качества. Да, сейчас пишут, что Валя Пономарева не полете из-за социального происхождения (отец – инженер), а Терешкова – из рабочей среды. Я думаю не это сыграло основную роль. В 63-м происхождение не было так важно. Мне начальник ЦПК Евгений Анатольевич Карпов перед полетом объяснял, почему я не полечу. Почему Гагарина выбрали, хотя Комаров был опытнее? У Гагарина открытый характер, у него обаятельная улыбка, он был очень привлекательной личностью, предполагали, что он завоюет сердца людей.

И для первой женщины-космонавта уже планировалась государственная служба высокого ранга. А Валя Терешкова была комсомольским деятелем, она владела аудиторией, умела говорить.

- И все-таки дублером Терешковой утвердили именно Вас. Когда ракета стартовала, что вы делали?

- Нас дублеров было двое. В тот день я сидела в автобусе в скафандре и грустила. В одиночестве. Все вышли из автобуса и пошли смотреть на запуск.

И, конечно мы радовались, что у Валентины все благополучно. Как-то вечером мы пошли смотреть, как ее корабль проходит над космодромом. Смотрим на эту проплывающую по небу звездочку и как будто видим корабль, в котором летит всей человек.

- Чем же вы занимались после терешковского полета?

- Мы учились в Академии Жуковского. Валя Пономарева, имевшая авиационное образование, писала диссертацию. Татьяна, Жанна и Валя Терешкова начали с первого курса заниматься, а я влилась в группу мужчин-космонавтов на второй курс. Так с ними четыре года и училась.

И когда пришел приказ о роспуске нашей группы, Пономарева, Еркина и я пошли в научно-исследовательский методический отдел, в котором я до сих пор работаю.

- Тогда как же вы в конце концов стали кандидатом психологических наук?

- Это стечение обстоятельств. Я увлеклась психологией, когда мы стали готовить методику подготовки космонавтов к деятельности в экстремальных условиях. Мы учили человека во время свободного падения решать сложные задачи, используя психологические резервы. И разработали уникальную методику подготовки космонавтов.

- А сколько у вас самой прыжков?

2 370. Сейчас я уже не прыгаю пять лет. А когда пришла в центр, у меня было 700.

- Приходилось ломаться?

- Ломаться – полдела. Получить перелом можно просто в ветреную погоду. У меня однажды не раскрылся купол. Когда я поняла, первая мысль: как, у меня?! Потом, как психолог, я долго копалась в своих мыслях: осознанного решения на открытие запасного не было, а ведь у меня от главного вся «подушка» лежит на спине, и запасной мог запутаться. Вот тогда-то в сознании все прошло – и дети, и вся жизнь. В общем, руки сработали, раньше головы!

- В отряд космонавтов, по-моему, только Пономарева пришла замужней. Терешкова вышла замуж за Николаева. А вам подготовка не мешала устраивать семейную жизнь?

- Мы работали в мужском коллективе. Так что вполне естественно, что Таня и Жанна вышли замуж за офицеров из нашего окружения. А у меня был тренер, с которым я была знакома еще по аэроклубу. За него я и вышла замуж. Потом он руководил парашютной подготовкой в Звездном.

- Ирина Баяновна, у меня такое впечатление, что вы живете на каком-то острие опасности. Когда вам перестало хватать опасности – в воздухе, вы отправились в Арктику…

- В 73-м году наш преподаватель физкультуры Юрий Антонович Суринов спрашивает меня: хочешь в Антарктиду? Я чуть не села, потому что очень интересовалась Антарктидой. Он познакомил меня с Валентиной Михайловной Кузнецовой, мастером спорта по лыжам. Она набирала команду «Метелица» для высокоширотных женских экспедиций. Меня взяли.

С 1975 года я раз десять была в Арктике на Земле Франца-Иосифа. Ходили и по дрейфующим льдам.

- Как же вам удавалось ходить в экспедиции? Ведь у Вас двое маленьких детей?

- Муж отпускал – он разделяет мои увлечения.

- Дети тоже пошли по вашим стопам?

- Сын увлекся парашютными прыжками. Но профессиональным спортсменом не стал – прыгает в свое удовольствие. А дочь прыжков не поняла. Выполнила один прыжок без эмоций и занялась бальными танцами. Сейчас она замужем, родила мне внука.

- Какие у вас сейчас отношения с девушками из отряда космонавтов?

- Дружеские. И сейчас даже более дружеские, чем тогда. Валентина Терешкова старается, чтобы вся группа держалась вместе. Мы обязательно встречаемся в день полета у Терешковой.

 

Беседовал

Александр Милкус.